Прямая линия с Владимиром Путиным не могла обойтись без вопросов о бизнесе и бизнесменах. И не обошлась, что вовсе неудивительно на фоне возросшего количества банкротств в стране, а также уголовных дел в отношении предпринимателей.
Александр Хуруджи, общественный омбудсмен по защите прав предпринимателей задал президенту практически тот же самый вопрос, который поднимался в публикации издания White News месяц назад:
— Сегодня увеличивается количество людей, которые попадают в СИЗО. Мы сделали шаг вперед в бизнес-климате, но есть очень большой шаг назад– по уголовным преследованиям. По-прежнему выбирается мера пресечения в виде ареста, в том числе домашнего, и, соответственно, собственник лишается возможности управлять бизнесом, теряет его. И предприятия в большинстве случаев становятся банкротами, люди теряют работу. У нас есть конкретное предложение: речь идет об изменении подхода по залогам. Чтобы меру пресечения в виде залога использовали чаще, чем аресты. Это позволит сократить случаи заказов взаимными конкурентами и партнерами. И не как сейчас будет – 12 случаев, кстати, ни один человек не убежал. Но и правильная методика определения, какой залог за человека должен вноситься. И мировая практика такая существует. Обычно считают по его материальному положению, потому что у нас обычно с потолка берется тот вменяемый ущерб, который в 80% случаев снижается до более маленькой суммы в результате судов. У меня просьба, как у человека, который каждый день сталкивается с большим количеством обращений от предпринимателей со все страны, обратить на это внимание и дать шанс выходить под залог. Пока никто из нас, из тех, кто выходил, не убегал.
Владимир Путин:
— Так и хочется сказать: «От нас не убежишь, у нас длинные руки». Но, к сожалению, убегают, вы знаете. Отсиживаются где-то за бугром, а наши так называемые партнеры не спешат, даже при абсолютно очевидных вещах, связанных с уголовными или гражданскими правонарушениями, кого-то выдавать. Это отдельная тема. Хотя бывает, что и выдают.
Вы правы в том, что нельзя злоупотреблять арестами, особенно в сфере экономических правонарушений. Здесь я с вами полностью согласен. Вы наверняка слышали, что я говорил в своем Послании этого года. Именно это и говорил. Можно ли более широко использовать в качестве меры пресечения залог? Можно и даже нужно. Наряду с домашним арестом, с подпиской о невыезде. Все это нужно шире использовать. Но полностью исключить арест тоже нельзя. Потому что если богатый человек будет бесконечно откупаться, то нам рядовые граждане скажут: «Значит он богатый, ему все можно? Откупился, деньги отдал и ушел от ответственности?». Этого тоже нельзя допустить. Во всем должна быть мера. И такой способ обеспечения деятельности правосудия как залог, конечно, должен шире использоваться.
Одна из самых главных проблем сегодня – это бесконечное содержание под стражей. Я уже просил и Генеральную Прокуратуру, и Верховный суд, чтобы они проанализировали ситуацию и сделали предложение. Я сейчас хочу скорректировать эту просьбу по срокам и прошу, чтобы хотя бы до конца ноября – начала декабря Гепрокуратура и Верховный суд сделали свои предложения.
Экономист Денис Ракша считает, что такой проблемы с экономической точки зрения не существует:
-- Потому что сколько бы ни сидело народу, для экономики это ноль. Экономика слишком большая, чтобы замечать такие мелочи. И даже если всех посадят на всю жизнь, и все их бизнесы похоронят, экономика этого не заметит. Точно также, как и многие другие вещи. Спрашивали в свое время о военной операции в Сирии. Мы не тратим сколько-то миллионов долларов в день - в масштабах экономики это вообще не заметно.
Это проблема в большей степени психологическая для бизнеса. Вообще, я считаю, что сажать за экономические преступления не нужно, если можно этого не делать, ограничиться домашним арестом подпиской и другими мерами пресечения.
В разговоре с корреспондентом Dolgi.ru экономист Никита Кричевский обозначил другую проблему:
-- Это связано не с тяжестью преступления, а с коррупцией. «Закрывают» как правило тех, кто владеет значительными активами и кто вступил в какой-то корпоративный конфликт, а другая сторона имеет возможность договориться со следствием и судебным инстациями на предмет «закрытия» стороны соперника. И с коррупцией связано большинство громких экономических дел. Что касается прокуратуры, то она как правило не идет даже на согласование возбуждения уголовных дел в отношении обычных бизнесменов. Даже когда, казалось бы, состав преступления очевиден для органов полиции, прокуратура часто отправляет это в плоскость гражданского арбитражного судопроизводства.