Суть вопроса
Российские СМИ писали, что с идеей деноминации российской валюты в 100 раз неожиданно выступил известный аналитик – руководитель информационно-аналитического центра «Альпари» Александр Разуваев. Основным аргументом в пользу такой меры он счёл зафиксированный Центробанком рост наличных денег в стране: в начале июля объем наличной денежной массы превысил 11,6 ТРЛН рублей., т. е. на каждого россиянина, включая заключенных, инвалидов и младенцев, приходится по 80.000 рублей наличных денег.
Председатель Банка России Эльвира Набиуллина прокомментировала публикации о возможной деноминации рубля и опровергла такую возможность. По ее словам, никаких денежных реформ в регуляторе не рассматривали, так как в стране всё в порядке и с номиналами, и с рядом банкнот.
С вопросами о деноминации как таковой и ее необходимости и обоснованности в России мы обратились к шеф-аналитику TeleTrade Петру Пушкарёву. Ниже - мнение эксперта.
Прилетевшая на днях в информационное поле буквально из ниоткуда, изначально нелепая дискуссия о ненужной абсолютно никому и какой-то выдуманной деноминации рубля только напрасно взбудоражила людей. Полагаю, что даже любые лишние, досужие разговоры на такие темы попросту вредны, их не стоило и начинать: у людей достаточно сейчас беспокойств самого разного толка из-за околовирусной истерии и связанных с ней реальных и отчасти преувеличенных опасностей, из-за падавшей чуть ли не до нуля в цене нефти, из-за обесценившегося с марта рубля... Не хватало ещё только обсуждать всерьёз обмен денег с бесцельным зачёркиванием нулей на купюрах и превращением рублей в копейки. И как возникла эта идея в чьей-то больной голове на ровном месте, абсурдно, без всяких веских доводов и причин – так и постигнет эту тему обычная судьба бабочки-однодневки, она быстро исчезнет, и скоро все о ней забудут.
Опыт деноминации у России есть
Вот уж точно: энергия и журналистов, и экспертов могла быть направлена в куда более полезное русло - на поиски решений, которые реально способны хотя бы немного облегчить семьям непростое материальное положение. А можно поискать пути скорейшего восстановления или создания рабочих мест. О деноминации имеет смысл говорить в странах, где налицо гиперинфляция, то есть там, где люди вынуждены в буквальном смысле деньги авоськами таскать за собой на рынки и в магазины. В Венесуэле была такая реальность, или она была в Зимбабве. Такие деньги неудобно носить, в них трудно вести расчёты.
В России конца 90-х провели деноминацию, убрав три нуля, просто для того, чтобы булка хлеба не начала стоить 10.000 рублей и больше, потому что это бы было непрактично.
Можно вспомнить и более раннюю конфискационного характера «павловскую» реформу денег, когда самые крупные по тем временам 50-рублёвые и 100-рублёвые купюры меняли на новые только в очень ограниченном количестве и в течение всего 3 дней, в очень сжатые сроки, потому что фактически ставили задачу изъять из обращения наличные деньги «мафии» и подпольных бизнесменов, и надеялись, что раз денег станет меньше, то страна сможет избежать взрывного роста цен. Ничего не избежали, только создали миллионам людей трудности, а потом и Союз развалился в считанные месяцы, и инфляция была ужасная, и бедность.
И этот опыт СССР, и опыт многих стран, показывает: деноминация мало что даёт хорошего в плане предотвращения негатива в финансовой системе, а напротив, быстро подрывает у людей остатки доверия к национальной валюте, к политике правительства. Поэтому деноминация исключительно вредна во всех случаях, кроме чисто технических, никакое изъятие денег целью не ставится, а просто есть желание избежать ценников с рядами из нулей на самые простые товары повседневного спроса.
Во всем виновата статистика
Но ничего подобного мы сейчас в российских магазинах и не наблюдаем. Да, цены с 2014 года, конечно, выросли – и по большому счёту, цены на самые востребованные товары из ежедневной корзины россиянина выросли не менее чем в 2-2.5 раза за это время, а вовсе не на росстатовские гораздо меньшие проценты по потребительской корзине из некоего «параллельного измерения». Но всё же не было такой инфляции, чтобы требовалось аж нули зачёркивать. Денег многим не хватает, реальные доходы упали, но никакой деноминацией доходы не увеличить, экономику не поднять.
Формальный же повод для разговоров на эту тему возник всего лишь из статистики, которая показала, что объём наличных в обращении подскочил этой весной на 1,9 ТРЛН рублей. Что кажется много, но на деле вся денежная масса рублей в России составляет по данным на июль немногим больше 11,6 ТРЛН рублей. То есть, количество наличных приросло всего-то на 20% примерно – а не в разы и не в десятки, и не в сотни раз. Мало того, с 2014 года в 2,5 раза возросла именно доля безналичных расчётов по карте в магазинах, за товары и услуги, а всплеск интереса к наличности в «вирусном» 2020-м скорее временное исключение из общей тенденции. И я бы даже сказал, что некоторый весьма условный бум наличных представляет собой сейчас вообще не проблему, а наоборот, важную часть её решения.
Откуда взялись «лишние» деньги?
Видя недостаточность поддержки от государства, и когда им не хватало денег, многие поснимали со вкладов часть накоплений, чтобы банально эти деньги тратить на жизнь, или чтобы иметь запас на отдачу долгов, кредитов. Деньги, лежавшие в банках в рамках так называемой «накопительной модели» поведения, и почти не работавшие на экономику, так как и банки экономику кредитами не очень жаловали, а больше выдавали потребительских кредитов - теперь пойдут, в конечном счёте, именно что в экономику. Через торговые сети, через оплату за различные услуги. Именно эти наличные деньги усилят полумёртвый спрос и дойдут через финансовую систему обратно к производителям наиболее востребованных товаров. А, значит, послужат предприятиям подспорьем как раз в то время, когда им не особо-то готово помогать деньгами государство.
Так что люди, снимая со вкладов деньги, даже делают по сути за государство его работу. Кто-то не был уверен, что будет делать, если придётся сидеть на карантине, а произойдёт по каким-то причинам блокировка банковской карты: целое дело её во время изоляции было бы восстанавливать, когда и ходить-то из-за вируса было толком никуда нельзя. Другим не понравилось снижение ставок по вкладам, и человек посчитал, что деньги разумнее из банка забрать, держать их под рукой рядом – и дохода большого они уже бы в банке не принесли, да и стало тут ему не до дохода.
А что с начала карантина намного активнее занялись обналичкой и компании, так их тоже можно понять: когда клиентов мало, и выручка упала, а на тебе висят аренда помещений, кредиты, зарплата сотрудников – словом, припирает по полной – то доля серых расчётов и запасов по всем этим статьям растёт вынужденно. Бизнес пытается крутиться: где удаётся, там обходить белую зону и выгадывать, создавать себе резервы. Применять ко всем этим схемам сейчас срочно строгие меры, пытаясь отобрать у компаний за счёт какой-то деноминации на ровном месте, или другими путями, ещё и эти деньги - было бы со стороны государственной машины даже и просто подло, учитывая, что само государство активно не готово тратить резервы или деньги из Фонда национального благосостояния, дабы помочь попавшим в трудную ситуацию компаниям субсидиями, какими-то приличными по суммам денежными компенсациями. Остаётся не мешать утопающим хотя бы спасаться своими силами.
Тем более что рост денежной массы сейчас для российской экономики вообще не несёт никаких опасностей. Он скорее часть спонтанного плана граждан и бизнеса если не по спасению самих себя, то хотя бы по инстинктивной подстраховке от неопределённых будущих последствий. И это не те масштабы сумм, чтобы от недостатка ликвидности страдали банки: они наоборот имеют настолько большой избыток денежной ликвидности, не находящей применения, даже почти не берут займов в рамках механизма льготного репо от ЦБ – банкам не нужны от ЦБ почти бесплатные миллиарды, которые потом придётся возвращать, а делать с ними сегодня пока просто нечего. И эти наличные суть не дополнительные деньги, а те же самые, что и крутились до этого в финансовой системе в безналичной форме, просто для многих сейчас наличные оказались чуть ближе к телу. Но с учётом, что у граждан в среднем, в сумме и наличных и на счетах, денег поубавилось, а не стало больше - эти «лишние» деньги не могут привести и к росту цен.
Деноминация рублю точно не грозит
А значит, нет поводов распространять фейки: проблемы избытка наличных просто нет изначально, нет как таковой, и потому финансовые власти в лице ЦБ на сей раз абсолютно искренни, когда им приходится публично пояснять, что у них точно-точно нет и не было никаких планов деноминации или какой-либо денежной реформы.
Они что, себе враги, такое затевать, толкая глупыми слухами людей скупать на ровном месте валюту, когда рубль благодаря периодическим продажам валютных запасов ЦБ и Минфином только-только оправился от потрясений и в целом почувствовал себя вполне прилично? Может быть, 75 или даже 80 рублей за доллар в этом году россияне ещё увидеть и могут, но лишь при самых неблагоприятных сценариях с вирусом и на мировых рынках, а при нормальном развитии событий колебаний доллара вокруг отметки в 70 рублей, плюс-минус 2-3 вниз-вверх, являются всё же чем-то вроде базового сценария.